Вывод: условие договора об уменьшении оплаты выполненных субподрядчиком работ на сумму встречных требований подрядчика не может быть квалифицировано в качестве зачета и является сальдированием – реализацией права подрядчика на осуществление зачета взаимных денежных требований по договору с целью определения итогового обязательства одной из сторон.

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-18605 от 21.01.2021 г. по делу № А40-208102/2018

Обстоятельства дела:

В рамках субподрядного договора (далее-договор) подрядчик не оплатил выполненные субподрядчиком работы, в связи с чем последний обратился в суд с требованием о взыскании задолженности.

В суде первой инстанции подрядчик (ответчик) заявил о зачете встречного требования к субподрядчику долга по оплате генподрядных услуг в рамках данных подрядных отношений.

Судебные акты

Суд первой инстанции признал обязательства подрядчика частично прекращенными на основании уведомления о зачете и частично удовлетворил требование о взыскании задолженности.

Суды апелляционной и кассационной инстанций не согласились с уменьшением суммы долга в связи с осуществлением зачета, поскольку заявление о зачете было сделано после принятия иска к производству суда, при этом встречный иск ответчиком предъявлен не был.

Решение коллегии

• Судами апелляционной и кассационной инстанций не учтено, что в данном случае направленное подрядчиком уведомление является реализацией его права на осуществление зачета взаимных денежных требований по договору с целью определения итогового обязательства одной из сторон.

• Суды не обратили внимание на условие договора, в соответствии с которым подрядчик вправе в одностороннем порядке удержать дебиторскую задолженность по обязательствам субподрядчика из суммы, подлежащей уплате субподрядчику.

• Таким образом, стороны по обоюдному согласию избрали такой порядок прекращения (частичного прекращения) обязательства подрядчика по оплате работ, как удержание дебиторской задолженности по любым обязательствам субподрядчика, каковой в соответствии с условиями договора является и задолженность по оплате оказанных генподрядных услуг.

• Соответственно, поскольку права и обязанности подрядчика и субподрядчика возникли из связанных договорных обязательств (оказание генподрядных услуг одной стороной при выполнении работ другой), условие договора об уменьшении оплаты выполненных субподрядчиком работ на сумму встречных требований подрядчика не может быть квалифицировано в качестве зачета и является сальдированием – реализацией права подрядчика на осуществление зачета взаимных денежных требований по договору с целью определения итогового обязательства одной из сторон.

Итог: судебные акты апелляционной и кассационной инстанций отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Вывод: в нарушение норм процессуального законодательства суд первой инстанции не определил обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, не исследовал имеющиеся в деле доказательства, не оценил доводы истца, не указал мотивы и доказательства, на основании которых суд пришел к своим выводам и на основании которых отвергнуты доводы истца и представленные им доказательства, поэтому неосновательно признал необоснованным требование истца в отношении перевозок по транспортным железнодорожным накладным, а апелляционный и окружной суды указанные нарушения не устранили.

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-16067 от 21.01.2021 г. по делу № А40-83609/2019

Обстоятельства дела:

Между обществом (принципал) и ОАО «РЖД» (агент) был заключен агентский договор, одним из условий которого была обязанность агента по осуществлению подбора и предоставлению принципалу комплекта документов, установленных ст. 165 НК РФ, в отношении услуг, связанных с предоставлением вагонов принципала клиентам для осуществления перевозок грузов железнодорожным транспортом, к которым в соответствии со ст. 164 НК РФ возможно применение ставки НДС 0% в установленный срок.

В случае нарушения агентом срока предоставления документов либо их непредставления, агент обязан оплатить штраф в размере 18% от стоимости услуг, не подтвержденной соответствующими документами, увеличенный на коэффициент 1,274.

Неисполнение агентом обязанности по представлению комплектов документов явилось основанием для предъявления принципалом требования об уплате штрафа.

Агент возражал против требований принципала, т.к. в исковом заявлении заявлен штраф в отношении внутригосударственных перевозок и международных СМГС.

Судебные акты

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, иск был удовлетворен частично (по накладным, относящимся к международным перевозкам).

Суды признали необоснованность требования истца в отношении внутригосударственных железнодорожных перевозок по транспортным железнодорожным накладным.

Решение коллегии

• Положения ст. 164 НК РФ (в редакции, действующей в спорный период), предусматривающие налогообложение по ставке 0%, применяются при условии, что на перевозочных документах проставлены указанные в пп. 3 п. 3.7 ст. 165 НК РФ отметки таможенных органов.
• В рассматриваемом случае общество ссылалось на представленные перевозочные документы, в том числе транспортные железнодорожные накладные, содержащие необходимые отметки таможенного органа.
• Кроме того, общество указывало, что представленные документы свидетельствуют об осуществлении перевозок экспортируемых грузов за пределы таможенной территории РФ в непрямом международном сообщении – несколькими видами транспорта по отдельным перевозочным документам на транспорте каждого вида; к оказанным услугам по предоставлению вагонов для осуществления названных перевозок возможно применение ставки НДС 0% и ответчик был обязан в установленные сроки осуществить подбор и предоставление истцу комплекта документов, установленных ст. 165 НК РФ , в отношении оказанных услуг по предоставлению вагонов принципала для осуществления указанных перевозок.
• В нарушение норм процессуального законодательства суд первой инстанции не определил обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, не исследовал имеющиеся в деле доказательства, не оценил доводы истца, не указал мотивы и доказательства, на основании которых суд пришел к своим выводам и на основании которых отвергнуты доводы истца и представленные им доказательства, поэтому неосновательно признал необоснованным требование истца в отношении перевозок по транспортным железнодорожным накладным, а апелляционный и окружной суды указанные нарушения не устранили.

Итог: судебные акты нижестоящих инстанций отменить в части отказа в удовлетворении иска и в части распределения судебных расходов, дело в указанной части направить на новое рассмотрение.

Вывод: на требование страховой компанией, осуществившей выплату страхового возмещения выгодоприобретателю в связи с утратой груза, о взыскании убытков в порядке суброгации к страховой компании, застраховавшей ответственность лица, утратившего груз, распространяется двухлетний срок исковой давности согласно п. 1 ст. 966 ГК РФ.

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-14437 от 25.01.2021 г. по делу № А40-59021/2018

Обстоятельства дела:

ООО «М.Видео Менеджмент» застраховало грузы в «АИГ страховая компания».

Перевозку принадлежащих обществу «М.Видео Менеджмент» грузов автомобильным транспортом осуществляет общество «РТК Логистика», его ответственность перед третьими лицами в связи с осуществлением деятельности по перевозке грузов застрахована обществом «Страховая компания «Согласие».

В 2017 г. произошла утрата перевозимого груза.

«АИГ» страховая компания» выплатило обществу «М.Видео Менеджмент» страховое возмещение, определенном за вычетом предусмотренной условиями страхования франшизы.

ООО «РТК Логистика» предъявило иск к «Страховой компании Согласие», в которой была застрахована его ответственность. Судебными актами признано страховым случаем наступление ответственности «РТК Логистика» за произошедшую утрату груза и с общества «Страховая компания «Согласие» за вычетом согласованной франшизы взыскано страховое возмещение.

«АИГ страховая компания» в порядке суброгации предъявило иск к «РТК Логистика» и к обществу «Страховая компания «Согласие» о взыскании убытков.

Судебные акты

Суды трех инстанций удовлетворили заявленное к обществу «РТК Логистика» требование. В этой части судебные акты не обжалуются.

В отношении требования к обществу «Страховая компания «Согласие» правовые позиции судов разошлись в вопросе о сроке исковой давности.

Суд первой инстанции отказал в иске к обществу «Страховая компания «Согласие» в связи с пропуском срока исковой давности, установленного для требований, вытекающих из перевозки.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции в части отказа в иске к обществу «Страховая компания «Согласие» и удовлетворил иск, указав, что иск предъявлен в пределах срока исковой давности, установленного для требований, вытекающих из договора имущественного страхования.

Суд кассационной инстанции поддержал позицию суда первой инстанции.

Решение коллегии

• Договор страхования ответственности представляет собой имущественное страхование ответственности перевозчика и заключен в том числе в пользу общества «М.Видео Менеджмент» (выгодоприобретателя), перед которым у общества «РТК Логистика» наступила ответственность за утрату груза.
• На требование из договора страхования ответственности распространяется двухлетний срок исковой давности, установленный п. 1 ст. 966 ГК РФ для требований, связанных с имущественным страхованием.
• Выводы суда кассационной инстанции о применении к правоотношениям, основанным на страховании, срока исковой давности по требованиям, вытекающим из перевозки, и исчислении этого срока с момента утраты груза, когда общество «М.Видео Менеджмент» не знало и не могло знать о имевшем место страховании ответственности перевозчика, и пропуске срока ко дню подачи заявления о привлечении общества «Страховая компания «Согласие» к участию в деле в качестве соответчика, как и аналогичные доводы последнего противоречат закону.

Итог: постановление кассационной инстанции отменить, постановление суда апелляционной инстанции оставить в силе.

Вывод: 1) средства компенсационного фонда при банкротстве СРО не включаются в конкурсную массу при признании судом СРО несостоятельной (банкротом); 2) ограничение ответственности национального объединения СРО суммой денежных средств, зачисленных на специальный счет, без исследования других обстоятельств лишает застройщика права на судебную защиту.

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-16629 от 26.01.2021 г. по делу № А40-101980/2019

Обстоятельства дела:

Между застройщиком и подрядчиком был заключен договор подряда на выполнение работ по строительству жилого дома.

В целях исполнения своих обязательств подрядчик заключил договор подряда с обществом, являвшимся членом Союза СРО (далее – Союз), который входит в национальное объединение СРО (далее – Ассоциация).

При проведении обществом на объекте работ по причине нарушения требований безопасности при строительстве произошел взрыв газовых баллонов, в результате которого погибли работники.

Решениями судов удовлетворены требования родственников погибших работников о взыскании с застройщика компенсации сверх возмещения вреда предусмотренной ст. 60 Градостроительного кодекса РФ (далее – ГрК РФ).

Застройщик расценивает взысканные с него компенсации в качестве убытков, которые подлежат возмещению за счёт Союза и Ассоциации.

Судебные акты

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций исковые требования застройщика к Союзу оставлены без рассмотрения; в удовлетворении исковых требований к Ассоциации отказано.

Оставляя без рассмотрения требования к Союзу, суды исходили из того, что Союз признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, в связи с чем в этой части спор подлежит рассмотрению в рамках дела о банкротстве.

Отказывая в удовлетворении требований к Ассоциации, суды исходили из того, что её ответственность ограничена исключительно зачисленными на её специальный счет денежными средствами, тогда как документов, свидетельствующих о перечислении Союзом суммы компенсационного фонда в полном объеме на специальный счет не представлено.

Решение коллегии

• Средства компенсационного фонда при банкротстве СРО не включаются в конкурсную массу при признании судом СРО несостоятельной (банкротом).
• В рамках дела о банкротстве Союза Ассоциация обращалась с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника. Суды отказали в удовлетворении заявленных требований, указав, что денежные средства представляют компенсационный фонд СРО, который исключается из конкурсной массы должника, в связи с чем данное требование не может быть включено в реестр требований кредиторов должника. Следовательно, вывод судов о необходимости рассмотрения требований к Союзу в рамках дела о банкротстве сделан без учета указанных обстоятельств.
• Отказ судов лишь со ссылкой на ограничение ответственности Ассоциации суммой зачисленных на ее специальный счет денежных средств сделан без исследования всех юридически значимых обстоятельств и лишает застройщика права на судебную защиту.

Итог: судебные акты нижестоящих инстанций отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Вывод: использование земельного участка не только в соответствии с основным видом разрешенного использования, но и в соответствии со вспомогательным видом разрешенного использования, допустимым в качестве дополнительного по отношению к основному, не свидетельствует об использовании земельного участка не по целевому назначению. Отсутствие в ЕГРН сведений о вспомогательных видах разрешенного использования земельного участка не образует состава правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 8.8 КоАП РФ.

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-14274 от 19.01.2021 г. по делу № А40-232562/2019

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-14234 от 25.01.2021 г. по делу № А40-216490/2019

Обстоятельства дела:

В деле А40-232562/2019 общество являлось арендатором земельного участка, предоставленного для целей эксплуатации административно–производственных зданий станции технического обслуживания автомобилей.

Фактически земельный участок использовался для эксплуатации принадлежащих обществу мойки и автосервиса. При этом, в соответствии со сведениями, содержащимися в ЕГРП, земельному участку установлен вид разрешенного использования – для размещения производственных и административных зданий, строений, сооружений коммунального хозяйства.

В деле А40-216490/2019 на принадлежащем обществу земельном участке были расположены принадлежащие ему нежилые здания и строения, которые использовались обществом как в указанных целях, так и частично для размещения магазина, кафе и пункта общественного питания.

Росреестр посчитал, что в первом случае земельный участок использовался не по целевому назначению, а во втором случае использование земельного участка не соответствует сведениям о виде разрешенного использования земельного участка (для эксплуатации складских помещений, административных зданий и сооружений), внесенным в ЕГРН, в результате чего Росреестр привлек общества к административной ответственности по ч. 1 ст. 8.8 КоАП РФ.

Общества обратились в суд с заявлением о признании незаконным и отмене постановления о привлечении к административной ответственности.

Судебные акты

В деле А40-232562/2019 суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления. Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменено и заявленные требования удовлетворены. Суд кассационной инстанции отменил постановление суда апелляционной инстанции и оставил в силе решение суда первой инстанции.

В деле А40-216490/2019 решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении заявления отказано.

Решение коллегии

• Разрешенное использование земельных участков и объектов капитального строительства может быть следующих видов: 1) основные виды разрешенного использования; 2) условно разрешенные виды использования; 3) вспомогательные виды разрешенного использования, допустимые только в качестве дополнительных по отношению к основным видам разрешенного использования и условно разрешенным видам использования и осуществляемые совместно с ними.
• Использование земельного участка не только в соответствии с основным видом разрешенного использования, но и в соответствии со вспомогательным видом разрешенного использования, допустимым в качестве дополнительного по отношению к основному, не свидетельствует об использовании земельного участка не по целевому назначению.
• Диспозиция ч. 1 ст. 8.8 КоАП РФ не предусматривает наступление административной ответственности за отсутствие в ЕГРН сведений о вспомогательных видах разрешенного использования земельного участка, допустимых в качестве дополнительных по отношению к основному виду.
• Собственники (правообладатели) земельных участков не могут быть принуждены к внесению каких-либо сведений в ЕГРН в случае, когда они в дополнение к основному виду разрешенного использования принадлежащих им земельных участков самостоятельно выбирают вспомогательный вид их разрешенного использования.
• Разрешенное использование земельных участков, установленное до дня утверждения в соответствии с ЗК РФ Классификатора от 01.09.2014 № 540, признается действительным вне зависимости от его соответствия указанному классификатору.
• Если в статусе собственника земельного участка лицо не лишено законной возможности инициировать изменение одного вида разрешенного использования земельных участков и объектов капитального строительства на другой, то арендующее землю лицо в такой возможности ограничено.

Итог: по делу А40-232562/2019 постановление суда кассационной инстанции отменить, постановление суда апелляционной инстанции оставить в силе; по делу А40-216490/2019 судебные акты нижестоящих инстанций отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Вывод: 1) законодательно установлен запрет на приватизацию земельных участков, расположенных в границах морского порта, однако из этого правила есть исключение - если лицо имеет в собственности недвижимость на таком земельном участке; 2) отсутствие государственной регистрации возникшего в силу закона права федеральной собственности на земельный участок не может служить основанием для отказа в приватизации этого участка, занятого объектами недвижимости заявителя.

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-15891 от 26.01.2021 г. по делу № А40-179436/2019

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-15655 от 26.01.2021 г. по делу № А40-287158/2019

Обстоятельства дела:

Двум обществам независимо друг от друга на праве собственности принадлежат объекты недвижимости, расположенные на земельных участках в границах морского порта, при этом земельный участки переданы обществам в долгосрочную аренду.

Каждое общество обратилось в Администрацию с заявлением о предоставлении земельного участка в собственность без проведения торгов. Администрация отказала обществам в предоставлении спорных земельных участков в собственность.

Общества оспорили данный отказ в суде, но тут выяснилось, что поскольку земельные участки расположены в границах морского порта, они относятся к федеральной собственности.

Общества обратились с аналогичным заявлением к Росморречфлоту, которое отказало обществам, указав, что право федеральной собственности в отношении земельных участков в ЕГРН не внесено, да и вообще земельные участки в границах морских портов не могут быть переданы в частную собственность.

Судебные акты

В деле А40-179436/2019 решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении иска было отказано.

Суды исходили из того, что на день вынесения оспариваемого решения у Росморречфлота отсутствовали основания для распоряжения указанным земельным участком путем предоставления из федеральной собственности в собственность Обществу в отсутствие в ЕГРН записи о государственной регистрации права собственности Российской Федерации на этот участок.

В деле А40-287158/2019 суды первой и апелляционной инстанций признали отказ Росморречфлота в предоставлении земельного участка незаконным, указав, что из запрета на предоставление в частную собственность участков в границах морских портов есть исключения, под которые общество подпадает, поскольку владеет недвижимостью, расположенной на таких земельных участках.

Суд кассационной инстанции, не оспаривая выводы нижестоящих судов относительно права общества на выкуп земельного участка, отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение, указав, что суды не оценили второй основание Росморречфлота для отказа – отсутствие государственной регистрации права федеральной собственности на испрашиваемый земельный участок.

Решение коллегии

• Морской порт является объектом федерального транспорта, находящимся в ведении федеральных органов исполнительной власти в области транспорта, а территория морского порта в силу закона относится к федеральной собственности. Расположение на территории морского порта отдельных объектов инфраструктуры, находящихся в частной собственности, не изменяет принадлежность земель порта РФ.
• В частной собственности могут находиться земельные участки в границах территории морского порта, занятые зданиями, строениями, сооружениями, используемыми для осуществления деятельности в морском порту и принадлежащими на праве собственности индивидуальным предпринимателям или юридическим лицам.
• Поскольку общества являются собственниками сооружений, используемых для осуществления ими как оператором морских терминалов деятельности в морском порту, они имеют право на приватизацию расположенных в границах морского порта спорных земельных участков, находящихся в силу закона в собственности РФ.
• Отсутствие государственной регистрации возникшего в силу закона права федеральной собственности на земельный участок не может служить основанием для отказа в приватизации этого участка, занятого объектами недвижимости заявителя.
• При наличии у Росморречфлота всех необходимых полномочий по инициированию процедуры государственной регистрации права федеральной собственности на участок, ссылка указанного лица на отсутствие регистрации как основание для отказа в приватизации является злоупотреблением правом со стороны Росморречфлота и нарушает исключительное право Общества на приобретение земельного участка в собственность.

Итог: по делу А40-179436/2019 - судебные акты нижестоящих инстанций отменить, признать незаконным отказ Росморречфлота в предоставлении земельного участка, обязать Росморречфлот предоставить обществу в собственность за плату спорный земельный участок; по делу А40-287158/2019 - постановление суда кассационной инстанции отменить, акты судов первой и апелляционной инстанций оставить в силе.

Вывод: условиями реализации права на приватизацию участка, в качестве исключения из общего запрета на приватизацию с/х земель до 2051 г. являются: особый статус субъекта, который вправе претендовать на льготное предоставление участка; добросовестное использование участка, выделенного в счет земельных долей, до регистрации права муниципальной собственности на участок; обращение в орган местного самоуправления с заявлением о заключении договора в установленный срок; в случае использования участка без оформления правоотношений могут быть представлены любые относимые и допустимые доказательства, подтверждающие использование участка в сельскохозяйственных целях.

Определение СКЭС ВС РФ № 308-ЭС20-10325 от 21.01.2021 г. по делу № А32-24966/2017

Обстоятельства дела:

В 2015 г. решением суда за муниципальным образованием признано право муниципальной собственности на невостребованные земельные доли из земель сельскохозяйственного назначения в границах сельскохозяйственного производственного кооператива (кооператив был присоединен к Агрокомплексу).

Администрация зарегистрировала право собственности сельского поселения на земельный участок, образованный из принадлежащих поселению долей.

Чуть позже Администрация опубликовала объявление о возможности приобретения указанного земельного участка по цене 15% от кадастровой стоимости лицами, осуществлявшими использование участка для с/х производства.

На объявление откликнулся Агрокомплекс, который указал, что использует земельный участок для производства с/х продукции более 20 лет и без каких-либо нарушений.

Администрация отказала Агрокомплексу в предоставлении земельного участка в собственность, сославшись на непредставление документов, подтверждающих факт использования земельного участка.

Позже Администрация объявила открытый аукцион по продаже земельного участка, в который подают заявки Агрокомплекс и его конкурент общество. Победителем аукциона стал Агрокомплекс, с которым Администрация оформила договор купли-продажи земельного участка (далее-договор) по цене, сформированной по итогам торгов.

Полагая, что аукцион проведен с нарушением законодательства субъекта РФ, устанавливающего запрет на приватизацию земельных участков сельскохозяйственного назначения, прокурор обратился в суд с требованиями о признании недействительными аукциона и заключенного по его результатам договора, применении последствий недействительности данной сделки.

Судебные акты

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении исковых требований было отказано.

Суд кассационной инстанции отменил судебные акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение. При новом рассмотрении дела иск был удовлетворен.

При первоначальном рассмотрении дела суды указали, что запрет на приватизацию земель с/х назначения, действующий в Краснодарском крае до 2051 г. не распространяется на случаи предоставления в собственность (приватизации) находящегося в муниципальной собственности земельного участка, выделенного в счет земельных долей, находящихся в муниципальной собственности, в случае, если с/х организация или крестьянское (фермерское) хозяйство, использующие такой земельный участок, обратились в орган местного самоуправления с заявлением о заключении договора купли-продажи в течение 6 месяцев с момента государственной регистрации права муниципальной собственности на такой земельный участок. Таким образом, Агрокомплекс мог приобрести земельный участок без проведения аукциона.

При новом рассмотрении суды указали, что Агрокомплекс не обжаловал отказы в выкупе участка, что свидетельствует о его согласии с принятыми решениями. Участием в спорных торгах Агрокомплекс не мог осуществить реализацию права на приобретение земельного участка в собственность. Договор купли-продажи земельного участка с/х назначения заключен с нарушением запрета на приватизацию земельных участков.

Решение коллегии

• Право требовать признания указанных сделок недействительными предоставлено прокурору в целях защиты публичной собственности и иных публичных интересов. Факт нарушения публичного интереса требует доказывания. Само по себе нарушение нормы закона не является достаточным основанием для признания сделки ничтожной по правилам, предусмотренным п. 2 ст. 168 ГК РФ.
• Условиями реализации права на приватизацию земельного участка или заключение договора аренды, в качестве исключения из общего запрета на приватизацию с/х земель до 2051 г. являются особый статус субъекта, который вправе претендовать на льготное предоставление земельного участка (сельскохозяйственная организация или крестьянское (фермерское) хозяйство); добросовестное использование земельного участка, выделенного в счет земельных долей, до регистрации права муниципальной собственности на участок; обращение в орган местного самоуправления с заявлением о заключении договора в установленный срок (в течение 6 месяцев с момента государственной регистрации права муниципальной собственности на такой земельный участок); поскольку закон не устанавливает основания использования участка, данный факт может подтверждаться заключением и исполнением договоров аренды, безвозмездного пользования, иных договоров, согласно которым земельный участок, находящийся в общей долевой собственности, передавался в пользование; в случае использования указанными субъектами участка без оформления правоотношений они могут представить любые относимые и допустимые доказательства, подтверждающие использование земельного участка в сельскохозяйственных целях.
• Отказы Администрации в предоставлении спорного участка в собственность Агрокомплексу, мотивированные тем, что использование участка может быть подтверждено только договором аренды, безвозмездного срочного пользования или договором доверительного управления, не соответствуют нормам земельного законодательства, их буквальному толкованию ВС РФ.

• При наличии установленного права Агрокомплекса на приобретение участка не имеется оснований считать, что предоставление участка в собственность Агрокомплексу в результате проведения торгов повлекло нарушение публичных интересов, прав муниципального образования либо неопределенного круга лиц.
• В данном случае орган публичной власти должен был передать спорный участок Агрокомплексу в собственность в силу закона, нарушение процедуры такой передачи со стороны публичного органа, состоящее в проведении аукциона, а не в предоставлении в собственность этого лица по надлежащему заявлению, не может являться основанием для лишения Агрокомплекса права собственности на спорный участок.

Итог: судебные акты нижестоящих инстанций отменить, в удовлетворении иска отказать.

Вывод: основание для отказа в выдаче разрешения на строительство по причине истечения трехлетнего срока ГПЗУ (градостроительного плана земельного участка) до обращения с заявлением о выдаче разрешения на строительство не применимо, если градостроительный план земельного участка выдан ранее 01.01.2017 г.

Определение СКЭС ВС РФ № 302-ЭС20-16910 от 28.01.2021 по делу № А33-15156/2019

Обстоятельства дела:

В 2009 и 2010 гг. распоряжениями администрации утверждены градостроительные планы земельных участков.

В 2019 г. общество обратилось в департамент с заявлением о выдаче разрешения на строительство объекта капитального строительства, предъявив утвержденные в 2009 и 2010 гг. градостроительные планы.

Департамент отказал заявителю в выдаче разрешения на строительство, обосновав его непредставлением обществом градостроительных планов земельных участков, выданных не ранее чем за 3 года до дня представления заявления о получении разрешения на строительство.

Общество обратилось в суд с заявлением о признании решения департамента недействительным.

Судебные акты

Решением суда первой инстанции требования общества были удовлетворены. Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и отказал в удовлетворении заявления. Суд кассационной инстанции согласился с выводами суда апелляционной инстанции.

Суд первой инстанции, учитывая, что полученный до вступления в силу Закона № 373-ФЗ градостроительный план земельного участка имеет срок действия не менее 3-х лет с момента вступления в силу указанного закона (с 01.01.2017), пришел к выводу о неправомерности оспариваемого отказа положениям ч. 7 ст. 51 Градостроительного кодекса и признал его недействительным.

Суд апелляционной инстанции, установив обязанность заявителя по приложению к заявке на получение разрешения на строительство градостроительного плана земельного участка, выданного не ранее чем за 3 года до дня представления заявления на получение соответствующего разрешения на строительство, пришел к выводу о правомерности оспариваемого решения департамента об отказе в выдаче разрешения на строительство.

Решение коллегии

• Системное толкование приведенных норм Градостроительного кодекса, а также Закона № 373-ФЗ дает основания считать, что срок применения выданных до вступления в силу этого закона градостроительных планов земельного участка следует считать со дня вступления в силу названного закона, т.е. с 01.01.2017 г.
• Ограничение сроков в целях использования информации, указанной в градостроительном плане земельного участка, выданного ранее 01.01.2017 г. со ссылкой на установление новыми положениями закона сроков его действия, нарушает права общества как участника градостроительной деятельности.
• Отсутствие соответствующего нормативного правового акта высшего исполнительного органа соответствующего субъекта РФ о сроке использования градостроительных планов земельных участков, выданных ранее 01.01.2017 г., позволяет применять положения ч. 1 ст. 9 Закона № 373-ФЗ как федерального закона, содержащего переходные положения, с указанными в этой статье сроками, допускающей возможность установления органами государственной власти субъектов РФ иных сроков (не менее 3-х и не более 8 лет), но непринятие ими акта не может ухудшать положение участников градостроительной деятельности и влиять на принцип действия правовых норм во времени.

Итог: судебные акты апелляционной и кассационной инстанций отменить, решение суда первой инстанции оставить без изменения.

Вывод: само по себе получение лизинговой компанией иных доходов помимо лизинговых платежей, не означает, что одновременно налогоплательщиком велась иная экономическая деятельность, препятствующая применению коэффициента капитализации.

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-16100 от 15.01.2021 г. по делу № А40-123840/2019

Обстоятельства дела:

Между российским обществом (заемщик) и иностранной сестринской компанией (кредитор) были заключены кредитные соглашения. Налоговый орган пришел к выводу о том, что задолженность российского общества по кредитным соглашениям является контролируемой, и российским обществом не были соблюдены ограничения п. 2 ст. 269 НК РФ для вычета процентов, а также не исполнена обязанность налогового агента при выплате процентов.

Российское общество не согласилось с позицией налогового органа о применении в целях расчета коэффициента капитализации соотношения контролируемой задолженности к собственному капиталу общества в размере 3 к 1, полагая, что должно было быть использовано специальное правило для банков и лизинговых компании с применением соотношений 12,5 к 1, поскольку общество является лизинговой компанией. Общество также отмечало, что доходы в виде лизинговых платежей в рассматриваемый период составили более 90 % от общей величины доходов.

Судебные акты

Суды нижестоящих инстанций поддержали позицию налогового органа, ссылаясь на установленный в ходе налоговой проверки факт получения обществом иных доходов (комиссии за организацию договоров лизинга, выручки от реализации оборудования и техники в рассрочку).

Суды также указали, что положения п. 2 ст. 269 НК РФ не ставят применение специальных правил определения коэффициента капитализации в зависимость от объема доходов, полученных лизинговой организацией от иных операций.

Решение коллегии

• Само по себе получение лизинговой компанией иных доходов помимо лизинговых платежей, не означает, что одновременно налогоплательщиком велась иная экономическая деятельность, а соответствующие доходы – являются результатом ее ведения.
• Налоговым органом в ходе рассмотрения дела не были приведены какие-либо доводы, позволяющие сделать вывод о том, что полученная обществом комиссия (вознаграждение) за организацию договоров лизинга не связана с реализацией договоров лизинга и, соответственно, не может рассматриваться в качестве платы за дополнительные услуги лизинговой компании, либо отдельной частью лизинговых платежей.
• Налогоплательщиком обращалось внимание на то, что получение комиссии за организацию договора лизинга прямо предусмотрено договорами лизинга, связано с их заключением и является обычным правилом для подобного рода договорных обязательств.
• Указывая на совершение налогоплательщиком ряда сделок по реализации оборудования и техники в рассрочку, налоговый орган, не представил доказательства, свидетельствующие о том, что заключение данных договоров не связано с получением лизинговой компанией прибыли от предоставления финансирования.
• Напротив, как указывалось налогоплательщиком, заключение ряда сделок купли-продажи в отдельных отчетных периодах было обусловлено потребностью покупателей в получении финансирования и фактически этими договорами оформлен обратный лизинг.
• Налоговым органом также заявлен довод о получении обществом доходов от сдачи помещений в субаренду, процентов по депозитному договору, процентов по займам.
• Между тем указанные виды доходов в силу п. 4 и 6 ст. 250 НК РФ для целей налогообложения прибыли по общему правилу рассматриваются как внереализационные доходы, а не доходы от ведения деятельности. Налоговым органом по результатам налоговой проверки не были установлены факты, которые бы позволяли утверждать о том, что вышеназванные операции не связаны с лизинговой деятельностью, в том числе, не сопутствовали ее ведению.
• В равной мере для лизинговых компаний не исключается возможность получения внереализационных доходов (например, дивидендов, договорных неустоек и штрафов, процентов по банковским депозитам, курсовых разниц), которые по смыслу ст. 250 НК РФ возникают при ведении экономической деятельности любого хозяйствующего субъекта, но, как правило, не образуют самостоятельного вида экономической деятельности.
• Возможность применения правил определения предельной величины процентов по контролируемой задолженности нарастающим итогом исключена.

Итог: судебные акты нижестоящих инстанций отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Вывод: само по себе реальное исполнение операций по реализации товаров (работ, услуг) непосредственным контрагентом общества («контрагентом первого звена») не позволяет обществу - покупателю претендовать на получение налоговой выгоды в отсутствие экономического источника вычета (возмещения) налога.

Определение СКЭС ВС РФ № 309-ЭС20-17277 от 25.01.2021 г. по делу № А76-2493/2017

Обстоятельства дела:

По результатам налоговой проверки инспекция установила, что общество необоснованно применило налоговые вычеты по НДС при приобретении у контрагентов кормов (зернового сырья), а также при приобретении строительно-монтажных работ.

Как установлено в ходе налоговой проверки, не все из перечисляемых обществом в оплату зерна денежные средства направлялись контрагенту на закупку кормов у реальных поставщиков. Часть из указанных средств перечислялась на расчетные счета юридических лиц, обладающих признаками не уплачивающих налоги «технических» организаций, после чего в течение нескольких дней направлялась на расчетные счета иных организаций, подконтрольных обществу, и, в итоге возвращалась обществу в виде займов.

К аналогичным выводам инспекция пришла и по эпизоду с приобретением строительно-монтажных работ.

Судебные акты

Суды первой и апелляционной инстанций признали правомерным решение налогового органа в части доначисления НДС, посчитав, что хозяйственные операции с этими контрагентами в части средств, впоследствии перечисленных «техническим» компаниям, подконтрольным обществу, направлены на искусственное увеличение стоимости приобретаемых товаров (работ) и получение необоснованной налоговой выгоды за счет неправомерного вычета (возмещения) НДС в отсутствие экономического источника.

Суд кассационной инстанции, отменяя судебные акты и удовлетворяя требования общества, исходил из того, что для отказа в применении вычетов НДС налоговому органу следовало установить отсутствие факта приобретения и принятия обществом к учету зернового сырья, его использования в деятельности общества, т.е. отсутствие реальных хозяйственных операций по взаимоотношениям с контрагентом. Поскольку налоговым органом не представлены доказательства того, что общество не произвело закупку сырья в соответствующих объемах (доказательства нереальности хозяйственной операции с «поставщиком первого звена»), обществом соблюдены условия для вычета налога. К аналогичным выводам суд пришел в отношении эпизода доначисления НДС по операциям приобретения строительно-монтажных работ.

Решение коллегии

• При рассмотрении вопроса о том, могут ли негативные последствия неуплаты НДС «техническими» компаниями быть возложены на общество – покупателя, имеет значение установление направленности действий общества на получение экономического эффекта за счет непосредственного участия в уклонении от уплаты НДС совместно с лицами, не осуществлявшими реальной экономической деятельности, а равно информированность общества о допущенных этими лицами нарушениях.
• Само по себе реальное исполнение операций по реализации товаров (работ, услуг) непосредственным контрагентом общества («контрагентом первого звена») не позволяет обществу - покупателю претендовать на получение налоговой выгоды в отсутствие экономического источника вычета (возмещения) налога.
• Коллегия не соглашается с доводом общества о недопустимости возложения на него неблагоприятных последствий неуплаты НДС на предшествующих стадиях обращения товаров (работ, услуг), и мотивированной наличием у государства обязанности взыскания налога, прежде всего, с контрагентов общества, обладающих, по доводам общества, правосубъектностью и экономической самостоятельностью, поскольку его применение означало бы установление очередности в удовлетворении требований государства относительно уплаты налога среди лиц, причастных по сути к одному правонарушению, и позволяло бы некоторым из этих лиц продолжать извлекать выгоду из своего совместного с иными лицами противоправного поведения за счет казны.
• «Круговой» характер движения денежных средств, формально уплаченных обществом за приобретение кормов и строительно-монтажных работ, но впоследствии возвращенных обществу под видом беспроцентных займов от «технических» компаний может свидетельствовать о получении необоснованной налоговой выгоды обществом, поскольку означает, что выведенные из оборота денежные средства заведомо для общества не участвовали в оплате налогооблагаемых операций и в действительности не были направлены на приобретение товаров (работ, услуг), то есть фактически не выбывали из-под его контроля и, более того, по формальным основаниям вернулись в его распоряжение.

Итог: постановление суда кассационной инстанции в части признания недействительным решения налогового органа о доначислении НДС отменить, судебные акты первой и апелляционной инстанций в части указанных эпизодов доначислений оставить в силе.

Вывод: непривлечение лица к административной, уголовной или дисциплинарной ответственности не исключает возможности возложения на него обязанности по возмещению вреда окружающей среде.

Определение СКЭС ВС РФ № 310-ЭС20-15694 от 28.01.2021 по делу № А83-3585/2018

Обстоятельства дела:

Завод осуществлял добычу рапы на территории Крыма на основании специального разрешения, выданного Государственной службой геологии и недр Украины, которое с 2015 г. утратило силу.

После присоединения Крыма к России завод должен был получить по правилам российского законодательства лицензию на разработку недр, однако такая лицензия была получена только в 2018 г. после необходимости корректировки координат участка недр.

Межрегиональное управление Федеральной службы по надзору в сфере природопользования по Республике Крым и городу Севастополю (далее - Управление) провело в отношении завода внеплановую проверку и установило, что в период с 01.01.2017 г. по 14.08.2018 г. Завод осуществлял незаконную добычу рапы. Завод был признан виновным в совершении административного правонарушения.

Решением суда постановление отменено в связи с отсутствием в действиях завода состава административного правонарушения, предусмотренного, производство по делу об административном правонарушении прекращено.

Управление обратилось в суд с требованием о взыскании с завода ущерба в размере стоимости незаконно добытых запасов недр.

Судебные акты

Решением суда первой инстанции требование по иску удовлетворено частично.

Постановлением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения постановлением суда кассационной инстанции, решение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении иска отказано.

Суды апелляционной и кассационной инстанций, исходили из того, что заводом по переоформлению лицензии на право пользования недрами предприняты все зависящие от него своевременные меры в соответствии с требованиями законодательства. Кроме того, судами было учтено, что завод является бюджетообразующим предприятием.

Решение коллегии

• Лицензирование добычи полезных ископаемых введено в целях обеспечения использования недр в общих интересах, предотвращения ущерба правам и свободам, жизни и здоровью граждан, окружающей среде и в целях создания условий для минимизации и восполнения связанного с недропользованием негативного воздействия, оказываемого на окружающую среду.
• Императивный метод регулирования пользования недрами проявляется необходимостью получения заинтересованными лицами специального государственного разрешения - лицензии. Однако, как установили суды, добыча рапы ответчиком осуществлена без лицензии.
• Нарушение разрешительного порядка пользования природными ресурсами, использование недр без передачи их в пользование в соответствии с требованиями закона и на определенных лицензией условиях является противоправным поведением, согласно статье 51 Закона о недрах, влечет обязанность возместить вред государству.
• Непривлечение лица к административной, уголовной или дисциплинарной ответственности не исключает возможности возложения на него обязанности по возмещению вреда окружающей среде.
• Тот факт, что завод предпринимал меры к своевременному получению лицензии на пользование недрами, но это обстоятельство не опровергает факт безлицензионного, то есть противоправного пользования недрами, повлекшего причинение вреда.
• Причинение вреда в настоящем случае обусловлено утратой запасов недр, которые оно извлекло, восполнение которых самой природной средой не исключает обязанность возместить причиненный вред государству как собственнику недр.

Итог: судебные акты судов апелляционной и кассационной инстанций отменить, решение суда первой инстанции оставить в силе.

Вывод: само по себе нарушение субъектом естественной монополии требований гражданского или иного законодательства, не образует нарушения антимонопольного законодательства, в том числе таким не является установление платы за вход на территорию объекта транспортной инфраструктуры.

Определение СКЭС ВС РФ№ 307-ЭС20-12944 от 29.01.2021 г. по делу № А42-5055/2019

Обстоятельства дела:

АО «Мурманский морской рыбный порт» (далее - порт), являющееся субъектом естественной монополии в целях обеспечения транспортной безопасности организовало на территории объекта транспортной инфраструктуры (далее – ОТИ) внутриобъектовый и пропускной режимы, обеспечивая проход (проезд) в зону безопасности ОТИ только через контрольно-пропускные пункты по оформленным пропускам, выдача которых осуществляется портом на платной основе.

Общество, как собственник объектов, расположенных на территории мурманского порта, посчитало, что установление такой платы является актом злоупотребления доминирующим положением со стороны порта и обратилось в антимонопольный орган.

Антимонопольный орган не усмотрел в действиях порта признаков нарушения ч.1 ст.10 Закона о защите конкуренции, в связи с чем общество обратилось в суд за оспариванием решения антимонопольного органа.

Судебные акты

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении заявления общества отказано.

Решение коллегии

• СКЭС ВС РФ находит, что настоящий спор разрешен судами по существу правильно.
• Само по себе нарушение хозяйствующим субъектом требований гражданского или иного законодательства, не образует нарушения антимонопольного законодательства.
• Полномочия антимонопольного органа при применении ст. 10 Закона о защите конкуренции состоят в пресечении монополистической деятельности, а не в осуществлении контроля за соблюдением хозяйствующими субъектами норм гражданского, жилищного и иного законодательства, и не в разрешении гражданских споров в административном порядке.
• В данном случае имеют место разногласия в связи с реализацией портом требований законодательства в сфере транспортной безопасности и применением этих требований к заявителю как лицу, которое владеет объектами инфраструктуры порта. Исходя из изложенных выше критериев, разрешение такого рода споров не относится к компетенции антимонопольных органов.
• Имеющиеся в решении антимонопольного органа и обжалуемых судебных актах суждения о как таковой законности взимания портом платы за оформление пропусков, сделаны преждевременно и не имеют преюдициального значения, поскольку отказ в возбуждении дела о нарушении антимонопольного законодательства не должен предопределять исход соответствующего гражданско-правового спора.

Итог: судебные акты нижестоящих инстанций оставить без изменения, кассационную жалобу общества – без удовлетворения.

Вывод: определение судом суммы компенсации в размере двукратной стоимости права в меньшем размере по сравнению с заявленным требованием, если суд определяет размер компенсации на основании установленной им стоимости права, которая оказалась меньше, чем заявлено истцом, не является снижением размера компенсации.

Определение СКЭС ВС РФ № 310-ЭС20-9768 от 26.01.2021 г. по делу № А48-7579/2019

Обстоятельства дела:

Обществом был зафиксирован факт предложения к продаже и розничной продажи от имени предпринимателя товара, на упаковке и корпусе которого имеются изображения, сходные до степени смешения с товарным знаком общества, имеющего признаки контрафактной продукции.

Общество обратилось в суд с иском к предпринимателю о взыскании компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак в размере двукратной стоимости права использования товарного знака, определяемой на основании цены, которая при сравниваемых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Судебные акты

Решением суда первой инстанции иск удовлетворен частично. Постановлением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения постановлением Суда по интеллектуальным правам, решение суда первой инстанции изменено, исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Суд апелляционной инстанции отметил, что формула расчета размера компенсации, определяемого исходя из двукратной стоимости права использования товарного знака, императивно определена законом и доводы предпринимателя о несогласии с расчетом размера компенсации должны основываться на оспаривании заявленной обществом цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака, и подтверждаться соответствующими доказательствами, обосновывающими такое несогласие. Однако, таких доказательств представлено не было.

Решение коллегии

• Определение размера компенсации - прерогатива суда, рассматривающего спор по существу. Таким образом, с учетом характера допущенного нарушения и тяжелого материального положения ответчика и при наличии соответствующего заявления от него суд вправе снизить размер компенсации ниже установленной пп. 2 п. 4 ст. 1515 ГК РФ величины.
• Определение судом суммы компенсации в размере двукратной стоимости права в меньшем размере по сравнению с заявленным требованием, если суд определяет размер компенсации на основании установленной им стоимости права, которая оказалась меньше, чем заявлено истцом, не является снижением размера компенсации.
• Представление в суд лицензионного договора (иных договоров) не предполагает, что компенсация должна быть определена судом в двукратном размере цены указанного договора, поскольку, с учетом норм п. 4 ст. 1515 ГК РФ, за основу компенсации должна быть принята цена, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего товарного знака тем способом, который использовал нарушитель.
• Ответчик вправе оспорить рассчитанный на основании лицензионного договора размер компенсации путем обоснования иной стоимости права использования товарного знака.
• В случае если размер компенсации рассчитан истцом на основании лицензионного договора, суд соотносит условия указанного договора и обстоятельства допущенного нарушения: срок действия лицензионного договора; объем предоставленного права; способы использования права по договору и способ допущенного нарушения и др.
• Следовательно, суд может определить другую стоимость права использования товарного знака тем способом и в том объеме, в котором его использовал нарушитель, и, соответственно, иной размер компенсации по сравнению с размером, заявленным истцом.

Итог: судебные акты нижестоящих инстанций отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Вывод: в случае выявления судом апелляционной инстанции третьего лица, чьи права и обязанности могут быть затронуты судебным актом, но не привлеченным к участию в деле, суд должен перейти к рассмотрению дела по правилам, установленным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции и потом уже привлечь данное лицо к участию в деле. При наличии заявления о фальсификации доказательства суд должен отразить итоги рассмотрения данного заявления, а не указывать, что оно не оспорено.

Определение СКЭС ВС РФ № 308-ЭС20-16740 от 25.01.2021 г. по делу № А53-14262/2019

Обстоятельства дела:

Между хозяйственными обществами был заключен договор на поставку нефтегазоконденсатной смеси.

Стороны согласовали, что поставка осуществляется после поступления предоплаты.

Ссылаясь на то, что поставщик не выполнил свои обязательства по поставке товара, покупатель обратился в суд с иском о взыскании денежных средств, составляющих предоплату за не поставленный товар.

После отказа в приемке товара покупателем, нефтегазоконденсатная смесь в той же цистерне была передана третьему лицу, с которым у поставщика также был заключен договор поставки нефтегазоконденсатной смеси. У третьего лица замечания по качеству и количеству товара отсутствовали.

Судебные акты

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанции, иск удовлетворен.

Суды первой и апелляционной инстанций исходили из доказанности факта получения поставщиком спорных денежных средств при отсутствии доказательств, подтверждающих передачу товара покупателю.

Суды указали, что фактически спор возник относительно качества поставленного товара, оплаченного покупателем по 100% предоплате. Было установлено расхождение по количеству и качеству нефтегазоконденсатной смеси при приемке товарно-материальных ценностей.

Суд апелляционной инстанции счел относимым и допустимым доказательством акт об установлении расхождений по количеству и качеству товара, отметив, что данный акт не был оспорен поставщиком.

Также суд апелляционной инстанции привлек к участию в деле третье лицо, которому поставщиком была передана нефтегазоконденсатная смесь в той же цистерне.

Установив, что цистерна отправлена в Нефтекамск по согласованному между поставщиком и третьим лицом договору поставки, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что вне зависимости от наличия либо отсутствия у истца оснований заявлять о ненадлежащем качестве товара газовый конденсат, фактически не полученный последним, оплачен быть не может, а совершенный платеж в такой ситуации влечет неосновательное обогащение ответчика, вследствие чего подлежит возврату.

Решение коллегии

• Из материалов дела не усматривается, что суд апелляционной инстанции принял процессуальное решение по итогам рассмотрения заявления о фальсификации акта, в котором ответчик просил назначить судебную техническую экспертизу, как это предусмотрено ст. 161 АПК РФ, что могло привести к принятию неправильного судебного акта. Поскольку судом не приняты меры по проверке обоснованности указанного заявления, вывод суда апелляционной инстанции о том, что данный акт не оспорен ответчиком, не соответствует имеющимся в деле доказательствам.
• Вывод суда о том, что именно спорный товар, поставленный истцу в цистерне, был возвращен истцом и получен третьим лицом является преждевременным, поскольку, согласно пояснениям третьего лица, полученный последним в той же цистерне груз поступил надлежащего качества и в полном объеме.
• Делая вывод о наличии оснований для привлечения к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, чьи права и обязанности могут быть затронуты настоящим судебным актом, суд апелляционной инстанции не учел, что, согласно ч. 3 ст. 266 АПК РФ, в суде апелляционной инстанции не применяются правила о привлечении к участию в деле третьих лиц, и, в нарушение ч. 6.1 ст. 268 АПК РФ, не перешел к рассмотрению дела по правилам, установленным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции.

Итог: судебные акты апелляционной и кассационной инстанций отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Вывод: условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения. Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Определение СКЭС ВС РФ № 309-ЭС20-17090 от 28.01.2021 г. по делу № А60-41839/2019

Обстоятельства дела:

Между заводом (заказчик) и обществом (исполнитель) был заключен договор на выполнение проектно-изыскательских работ.

В договоре стороны предусмотрели выплату заказчиком аванса для выполнения работ по инженерным изысканиям и разработке проектной документации, который был перечислен обществу.

П. 9.3. договора установлено, что в случае просрочки оплаты работ заказчик выплачивает пени в размере 1/300 ставки рефинансирования ЦБ РФ от стоимости соответствующего вида (этапа) работ за каждый день просрочки, но не более 10% от стоимости работ по договору начиная со дня, следующего после дня истечения срока исполнения обязательств по оплате.

Ссылаясь на нарушение заказчиком сроков оплаты работ, принятых по актам сдачи-приемки, исполнитель обратился в суд с требованиями о взыскании с заказчика неустойки, а также процентов за пользование чужими денежными средствами.

Судебные акты

Суд первой инстанции требование о взыскании неустойки удовлетворил частично, истолковав п. 9.3. договора, пришел к выводу, что за исполнителем сохраняется право требовать взыскания неустойки в пределах 10% от стоимости работ по каждому акту. При этом суд посчитал, что сторонами согласовано ограничение ответственности заказчика не более 10% от стоимости выполненных работ, за просрочку которых предъявлено требование о взыскании неустойки, а не от цены всего контракта. С учетом такого толкования условия суд взыскал сумму неустойки, равную 10% от суммы задолженности за выполненные работы.

Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с выводами суда первой инстанции в части требований истца о неустойке и ограничили её размер в пределах 10% стоимости фактически выполненных работ.

Решение коллегии

• Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения. Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.
• Суды, толкуя спорное условие договора, не проверили довод исполнителя о том, что при выбранном судами подходе к толкованию неустойки, рассчитанной от стоимости работ по всем актам сдачи-приёмки и при ограничении ее 10 % от цены выполненных работ, неустойка никогда не достигнет 10 % цены договора; введение ограничителя, по сути, теряет свое назначение, и по этой причине стороны при заключении договора со всей очевидностью не могли исходить из такого понимания этого условия.
• В случае неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон с учетом цели договора, толкование судом условий договора должно осуществляться в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.
• Ответчик является заказчиком выполненных работ, сам подготовил проект договора и предложил формулировку п. 9.3 договора. На таких условиях договор был подписан исполнителем. Следовательно, толкование судом условий договора должно осуществляться в пользу исполнителя.
• Надлежало проверить довод о том, что присужденная ко взысканию сумма неустойки вследствие неправильного толкования п. 9.3 договора оказалась даже меньше той, которая была бы начислена на сумму долга исходя из однократной учетной ставки Банка России, что противоречит абз. 2 п. 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.2011 г. № 81.

Итог: судебные акты нижестоящих инстанций отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Вывод: 1) положения процессуального законодательства о пропорциональном распределении судебных издержек не подлежат применению при разрешении требования о взыскании неустойки, уменьшенной судом на основании ст. 333 ГК РФ; 2) определение судом конкретного размера неустойки не является выводом о применении нормы права, тогда как СКЭС ВС РФ не предоставлены правомочия по исследованию и установлению фактических обстоятельств.

Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС20-17897 от 28.01.2021 г. по делу № А40-247446/2019

Обстоятельства дела:

Между обществом (заказчик) и компанией (подрядчик) было заключено 25 договоров подряда на производство ремонтно-строительных работ.

Ссылаясь на несвоевременное исполнение заказчиком обязанности по оплате выполненных работ, подрядчик обратился в суд с иском о взыскании неустойки.

Судебные акты

Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Постановлением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения постановлением суда кассационной инстанции, решение нижестоящего суда изменено: частично во взыскании неустойки было отказано по причине пропуска срока исковой давности; частично снижен размер неустойки на основании ст. 333 ГК РФ. Судебные расходы по уплате государственной пошлины взысканы пропорционально удовлетворенным требованиям.

Решение коллегии

• Положения процессуального законодательства о пропорциональном распределении судебных издержек не подлежат применению при разрешении требования о взыскании неустойки, которая уменьшается судом в связи с несоразмерностью последствиям нарушения обязательства, получением кредитором необоснованной выгоды. Таким образом, апелляционным судом неправильно распределены судебные расходы по уплате государственной пошлины пропорционально удовлетворенным требованиям.
• При оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования.
• Определение судом конкретного размера неустойки не является выводом о применении нормы права, тогда как СКЭС ВС РФ в силу положений ст. 291.6 АПК РФ не предоставлены правомочия по исследованию и установлению фактических обстоятельств.

Итог: судебные акты апелляционной и кассационной инстанций в части распределения расходов по уплате государственной пошлины отменить, дело направить на новое рассмотрение в отмененной части. В остальной части судебные акты оставить без изменения.

Вывод: законодателем установлен одинаковый правовой режим удовлетворения в отношении требований участников строительства - физических лиц, имеющих к застройщику требование о передаче жилого помещения, требование о передаче машино-места и нежилого помещения.

Определение СКЭС ВС РФ № 307-ЭС20-4804 (7) от 21.01.2021 г. по делу № А56-96685/2015

Обстоятельства дела:

Застройщиком (должник) были заключены договоры участия в долевом строительстве многоквартирного жилого дома (о передаче квартир) и договоры участия в долевом строительстве многоквартирного жилого дома (о передаче гаражей-стоянок).

В соответствии с договорами о передаче гаражей-стоянок после ввода в эксплуатацию объекта участник долевого строительства при условии произведенной полной оплаты цены приобретает право на получение в собственность 1/28 доли в праве общей долевой собственности на объект долевого строительства.

Участник долевого строительства исполнил свое обязательство по оплате полной цены, застройщиком обязательство по передаче квартир и машино-мест не было исполнено.

В рамках дела о банкротстве застройщика участник долевого строительства потребовал включить в реестр требований о передаче жилых помещений должника требований о передаче квартир и машино-мест.

Судебные акты

Суд первой инстанции удовлетворил иск частично, указав, что требование о включении машино-мест подлежит трансформации в денежное и учету в четвертой очереди реестра требований кредиторов, поскольку положения ст. ст. 201.1, 201.6, 201.7 Закона о банкротстве не могут быть применены к нежилым помещениям.

Суд апелляционной инстанции отменил определение суда первой инстанции в части требования о передаче машино-мест и включил его в реестр требований о передаче жилых помещений.Суд кассационной инстанции отменил постановление суда апелляционной инстанции и оставил в силе определение суда первой инстанции, ссылаясь на то, что площадь истребуемых машино-мест превышает допустимые законом параметры.

Решение коллегии

• В соответствии с изменениями, внесенными в Закон о банкротстве Законом № 478-ФЗ, законодателем установлен одинаковый правовой режим удовлетворения в отношении требований участников строительства – физических лиц, имеющих к застройщику требование о передаче жилого помещения, требование о передаче машино-места и нежилого помещения.
• Из положений Закона о банкротстве не следует тождество двух понятий - машино-места и нежилого помещения. Напротив, усматривается их различие – для нежилого помещения установлена максимально допустимая площадь, тогда как в отношении машино-места ограничения по размеру площади не предусмотрены.
• Редакция Закона № 478-ФЗ применяется в случаях, если производство по делу о банкротстве застройщика возбуждено после дня вступления в силу названного Закона, а также если производство по делу о банкротстве застройщика возбуждено до дня его вступления в силу при условии, что к этому дню не начаты расчеты с кредиторами третьей очереди.
• Вывод суда апелляционной инстанции о включении требования о передаче двух машино-мест в реестр требований кредиторов должника является верным.

Итог: судебные акты первой и кассационной инстанций отменить, постановление суда апелляционной инстанции оставить в силе.

Вывод: само по себе получение банком обеспечения по кредитному договору не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности; поскольку договор поручительства, как правило, не предусматривает встречного исполнения со стороны кредитора в пользу поручителя, не имелось оснований ожидать, что кредитор, не являющийся участником корпоративных отношений, связывающих заемщика и поручителей, должен позаботиться о выгодности сделок для одного из лиц, а не исходить из того, что при кредитовании одного из участников сообщества, в конечном счете, выгоду получат все его члены.

Определение СКЭС ВС РФ № 308-ЭС20-15308 от 28.01.2021 г. по делу № А63-14055/2018

Обстоятельства дела:

Между банком (кредитор) и заемщиком был заключен кредитный договор, поручителем по которому выступили единственный участник заемщика (поручитель 1) и физическое лицо (поручитель 2).

При этом поручитель 1 являлся единственным участником заемщика, а поручитель 2 - членом совета директоров поручителя 1, позже он стал его генеральным директором, а спустя несколько месяцев приступил к исполнению обязанностей генерального директора заемщика (см. схему корпоративных отношений).

В последующем заемщик и поручитель 1 были признаны банкротами. Кредитор включал свои требования в реестр каждого из солидарных должников.

В рамках банкротства поручителя 2 кредитор также включился в реестр требований кредиторов на сумму долга по кредитному договору.

Конкурсный управляющий поручителя 2 оспорил выданное должником поручительство по обязательствам заемщика на основании ст. ст. 10, 168 ГК РФ, а также как сделку, совершенную в ущерб интересам других кредиторов, обратился в суд с заявлением о признании договоров поручительства между кредитором и поручителем 2, дополнительных соглашений к ним недействительными.

Судебные акты

Определением суда первой инстанции в удовлетворении заявления управляющего отказано.

Постановлением суда апелляционной инстанции определение суда первой инстанции отменено, заявление управляющего удовлетворено, договоры поручительства признаны недействительными. Суд округа оставил постановление суда апелляционной инстанции без изменения, согласившись с его выводами.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что выдача поручительства обусловлена корпоративным характером отношений, о чём было известно кредитору, оценившему финансовое состояние группы лиц как положительное. Кредитор в период заключения кредитных и обеспечительных сделок не имел оснований полагать, что выданные заемщику кредиты являются заведомо невозвратными. Таким образом, отсутствуют основания полагать, что при заключении договоров поручительства кредитор преследовал противоправную цель причинения вреда кредиторам поручителя 2, злоупотребил правом.

Суды апелляционной и кассационной инстанций посчитали, что поскольку поручитель 2 не являлся конечным бенефициаром ни заемщика, ни поручителя 1, у него не было причин на выдачу поручительства по кредитному договору. При этом кредитор не проверил потенциальные кредитные риски, в связи с чем признали поручительство недействительной сделкой.

Решение коллегии

• Согласно сложившейся судебной практике по оспариванию поручительств наличие корпоративных связей между поручителем и заемщиком объясняет мотивы выдачи поручительства. При кредитовании банк оценивает кредитные риски посредством анализа совокупного экономического состояния заемщика и лиц, предоставивших обеспечение, что является стандартной банковской практикой. Само по себе получение банком обеспечения по кредитному договору не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности. Выстраивание отношений подобным образом указывает на стандартный характер поведения как банка – кредитора, так и его контрагентов.
• В рассматриваемом случае тот факт, что поручитель 2 не является конечным кредитором не может свидетельствовать о безосновательности его поручительства. При этом у кредитора не было сомнений по поводу невозвратности кредита в момент заключения договоров поручительства.
• Суды апелляционной и кассационной инстанций не учли, что обычный банк, знающий о заведомой неплатежеспособности сообщества лиц, объединяющего основного должника и поручителей, не связанный с данным сообществом каким-либо образом, не подверг бы себя не имеющему экономического смысла риску и не предоставил бы заемные средства.
• Договор поручительства, как правило, не предусматривает встречного исполнения со стороны кредитора в пользу предоставившего обеспечение лица. Поэтому не имелось оснований ожидать, что кредитор, не являющийся участником корпоративных отношений, связывающих заемщика и поручителей, должен позаботиться о выгодности сделок для одного из лиц, вовлеченных в анализируемые отношения (для поручителя 2), а не исходить из того, что при кредитовании одного из участников упомянутого сообщества, в конечном счете, выгоду в том или ином виде получат все его члены.
• Таким образом, отсутствуют основания полагать, что банк отклонился от стандарта поведения обычной кредитной организации, соответственно, заключение договора поручительства не может рассматриваться как сделка, нарушающая интересы кредиторов должника.

Итог: судебные акты апелляционной и кассационной инстанций отменить, определение суда первой инстанции оставить в силе.

Вывод: не может быть оспорен по банкротным основаниям отказ арендодателя от исполнения договора аренды, если право такого отказа предусмотрено условиями договора.

Определение СКЭС ВС РФ № 304-ЭС15-17252 (3) от 28.01.2021 г. по делу № А03-3315/2013

Обстоятельства дела:

Между Алтайкрайимуществом (арендодатель) и должником (арендатор) заключен договор аренды земельного участка, находящегося в собственности Алтайского края.

После истечения срока действия договора аренды должник продолжил пользоваться земельными участками.

По окончании периода проведения сельскохозяйственных работ арендодатель направил арендатору уведомление об одностороннем отказе от исполнения договора аренды.

Конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о признании недействительным одностороннего отказа арендодателя от исполнения договора аренды.

Судебные акты

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, заявление удовлетворено.

Суды пришли к выводам о том, что отказ от исполнения договора аренды в конкурсном производстве препятствует реализации имущества должника (с/х предприятия), противоречит целям и задачам конкурсного производства, фактически направлен на вывод ликвидного актива из конкурсной массы должника, чем причиняет вред имущественным правам его кредиторов. Суды указали на злоупотребление арендодателем своим правом.

Решение коллегии

По окончании предусмотренного договором срока арендатор продолжил пользоваться земельным участком, следовательно, договор был возобновлён на неопределенный срок. В таком случае каждая из сторон вправе отказаться от исполнения договора, предварительно уведомив другую сторону. Такое право предоставлено сторонам и по условиям рассматриваемого договора.

Закон о банкротстве не содержит положения о том, что открытие в отношении должника-арендатора процедуры конкурсного производства автоматически лишает арендодателя права на расторжение договора, в том числе при наличии к тому оснований, установленных иными законами.

Определяя баланс интересов, суд может признать публичного арендодателя лицом, злоупотребившим правом, и по этой причине отказать ему в защите.

В данном случае доказательств злоупотребления арендодателем правом при отказе от исполнения договора аренды не представлено и суды такие обстоятельства не установили. Отказавшись от исполнения договора, арендодатель выразил свою волю на возврат имущества собственнику, действуя в рамках предоставленных ему действующим законодательством, а также условиями договора аренды, полномочий на управление и распоряжение земельными участками, находящимися в собственности Алтайского края. В связи с этим имущественные права по договору аренды не могли быть включены в конкурсную массу должника и использованы в качестве его актива, позволяющего удовлетворить требования кредиторов.

Таким образом, оснований для признания оспариваемой сделки недействительной у судов не имелось.

Итог: судебные акты нижестоящих инстанций отменить, в удовлетворении заявления отказать.

Вывод: управляющий не вправе рассчитывать на то, что должный анализ сложившейся ситуации с использованием имущества должника, план действий по изменению ситуации за управляющего выполнят, разработают кредиторы; бездействие управляющего не может быть оправдано пассивным поведением кредиторов, на которых, в отличие от управляющего, не лежит обязанность по установлению наиболее продуктивного способа распоряжения имуществом должника.

Определение СКЭС ВС РФ № 304-ЭС16-17267 (2, 3) от 21.01.2021 г. по делу № А03-13510/2014

Обстоятельства дела:

В рамках дела о банкротстве должника банк и ФНС обратились в суд с заявлениями о признании незаконными действий (бездействия) конкурсного управляющего должника, снижении размера его фиксированного вознаграждения, отстранении от исполнения возложенных на него обязанностей.

В обоснование своих требований банк и ФНС ссылались на незаконную безвозмездную передачу имущества должника обществу по договору ответственного хранения в отсутствие согласия залогового кредитора (банка), длительное нерасторжение данного договора, несоответствие закону действий (бездействия) конкурсного управляющего, выразившихся в затягивании процедуры банкротства, а также непринятие мер, направленных на пополнение конкурсной массы.

Судебные акты

Определением суда первой инстанции размер вознаграждения конкурсного управляющего был снижен, в удовлетворении остальных требований отказано. Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с выводами суда первой инстанции.

Разрешая спор, суды исходили из того, что имущество передано обществу до принятия судом решения о признании должника банкротом. Договор от имени должника заключен его единоличным исполнительным органом, а не конкурсным управляющим. Таким образом, непринятие конкурсным управляющим мер к расторжению договора хранения вызвано необходимостью обеспечить сохранность имущества.

Решение коллегии

• Конкурсное производство направлено на последовательное проведение мероприятий по формированию конкурсной массы и реализации имущества (активов) должника для проведения расчетов с кредиторами. Указанные мероприятия выполняются конкурсным управляющим, который осуществляет полномочия руководителя должника и иных органов управления.
• Обычный управляющий, обнаружив договор ответственного хранения, а не аренды, как антикризисный менеджер, имеющий необходимые полномочия и компетенцию, определил бы стратегию последующих действий с имуществом должника: проанализировал бы целесообразность дальнейшего его использования сторонней организацией на прежних условиях (учитывая, в частности, наличие (отсутствие) объективных препятствий к незамедлительной продаже актива, соотношение затрат на содержание имущества и его реальную доходность и др.).
• Управляющий не вправе рассчитывать на то, что должный анализ сложившейся ситуации с использованием имущества, план действий по изменению ситуации за управляющего выполнят, разработают кредиторы.
• Бездействие управляющего не может быть оправдано пассивным поведением кредиторов. На последних, в отличие от конкурсного управляющего, не лежит обязанность по установлению наиболее продуктивного способа распоряжения имуществом должника.
• В данном случае ссылку судов на правомерность поведения управляющего ввиду необходимости обеспечения сохранности имущества нельзя признать верной, поскольку объем затрат, требующихся на содержание имущества, и размер рыночной платы за пользование имуществом, не устанавливались.
• Кроме того, суды не выяснили, какие меры предпринял управляющий для подыскания потенциальных арендаторов, оценивал ли он востребованность имущества на рынке, круг лиц, которых это имущество могло заинтересовать; суды не проверили, являлся ли срок, в течение которого имущество находилось во владении общества (после утверждения конкурсного управляющего) на условиях договором ответственного хранения, разумным, имея ввиду задачи процедуры конкурсного производства, снижение потребительской стоимости машин и оборудования вследствие их длительной эксплуатации.

Итог: судебные акты нижестоящих инстанций отменить в части отказа в удовлетворении заявленных требований, в отмененной части обособленный спор направить на новое рассмотрение. В остальной части судебные акты оставить без изменения.

Вывод: 1) до принятия соответствующих правил замещения роскошного жилья суды не вправе принимать решение о признании единственного жилья должника роскошным и его обмене на новое более скромное жилье; 2) в случае объединения должником двух квартир суды должны проверить, было ли такое объединение произведено должником задолго до банкротства (и не оформлено по неосмотрительности) или сделано им недобросовестно с целью скрыть имущество от продажи в банкротстве.

Определение СКЭС ВС РФ № 309-ЭС20-15448 от 28.01.2021 г. по делу № А50-34786/2017

Обстоятельства дела:

Должник приобрел в одном доме две смежных квартиры 229 кв.м. и 459 кв.м.. В результате перепланировки и переустройства квартиры объединены. Квартиры имеют единственный вход, межквартирные перегородки отсутствуют. При этом, в квартирах продолжаются строительные и отделочные работы.

Сам должник, его супруга и несовершеннолетние дети проживают в квартирах, зарегистрированы в них, иного жилья не имеют.

После возбуждения производства по делу о банкротстве гражданина, он согласовал перепланировку и переустройство квартир, однако жилые помещения как единый объект не зарегистрированы.

Финансовый управляющий, полагая, что квартиры являются роскошным жильем, обратился в суд с ходатайством об утверждении положения о порядке продажи квартир.

Должник, в свою очередь, указывал, что фактически квартиры являются единым объектом недвижимости, которое для него и его семьи служит единственным пригодным для проживания жилым помещением и требовал исключения указанных квартир из конкурсной массы. Кроме того, должник настаивал, что среди его имущества есть доля в компании, продажа которой покроет все требования кредиторов, а, значит, продавать квартиры нельзя.

Судебные акты

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении заявлений отказано. Суд кассационной инстанции отменил судебные акты нижестоящих судов в части отказа в исключении имущества из конкурсной массы, заявление в этой части удовлетворил. В остальной части судебные акты оставлены без изменения.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что квартиры по своим объективным характеристикам очевидно не соответствуют разумному уровню для удовлетворения конституционно значимых потребностей должника, его супруги и детей в жилище как необходимом средстве жизнеобеспечения.

Суд кассационной инстанции исходил из наличия иммунитета на объединенные квартиры как единственное пригодное для проживания должника и его семьи жилье. При этом суд округа отметил, что на дату рассмотрения судами спора перепланировка и переустройство квартир согласованы органом местного самоуправления, а также указал на наличие акта, согласно которому разделение спорных жилых помещений без проведения капитального ремонта невозможно.

Решение коллегии

По вопросу о признании жилья роскошным и иммунитете на единственное жилье:

• Механизм обращения взыскания на единственное жилье должника, не отвечающего критериям разумности, законодателем на данный момент не разработан, соответствующие изменения в положения ст. 446 ГПК РФ не внесены, новое регулирование федеральным законодателем не установлено, правила обмена роскошного жилья на необходимое не выработаны, критерии определения последнего не закреплены.
• Следовательно, в настоящее время гражданин-должник вправе сохранить за собой как минимум одно находящееся в его собственности помещение, которое может быть использовано для проживания.
• Действия по реализации спорного помещения фактически приведут к лишению должника частной собственности, на которую не может быть обращено взыскание, против его воли, и навязыванию ему права собственности на иное имущество, заинтересованность в приобретении которого он не выражал.
• Выводы судов первой и апелляционной инстанции о включении в конкурсную массу квартир, их дальнейшей реализации в процедуре банкротства с приобретением за счет средств конкурсной массы жилого помещения, отвечающего нормативам проживания для должника и его семьи, неправомерны.

По вопросу о допустимости разделения принадлежащего должнику помещения на две квартиры и продажи одной из них:

• Ключевое значение для решения вопроса о допустимости продажи одной из квартир имеет, во-первых, добросовестность должника при осуществлении действий по их объединению, во-вторых, оценка потенциально необходимых затрат для фактического разделения помещений на две функционально обособленные квартиры на предмет их соразмерности потенциальной выгоде для конкурсной массы в случае продажи одной из квартир (учитывая при этом режим собственности на недвижимость ввиду нахождения должника в браке).
• Не исключено, что фактическое объединение квартир произошло значительно раньше возбуждения дела о банкротстве, и запоздалые действия должника по оформлению перепланировки, связаны с внесением ясности в уже существующий статус имущества для проведения банкротных процедур. В таком случае поведение должника являлось, скорее, неосмотрительным, чем недобросовестным.
• Таким образом, вывод суда округа об исключении спорных квартир из конкурсной массы является преждевременным.

По вопросу о другом имуществе должника, которое может быть продано до продажи квартир:

• В ситуации, когда части имущества должника достаточно для удовлетворения требований кредиторов, при решении вопроса об очередности обращения взыскания на принадлежащее ему имущество должна быть учтена воля самого должника.

Итог: постановление суда кассационной инстанции отменить, дело направить на новое рассмотрение.